Энциклопедия: Волшебные существа - Страница 69

Ярткины (Yarthkins). Так обитатели Линкольнширских топей называли духов плодородия, которых порождала сама земля, а они, в свою очередь, увеличивали ее плодородие, за что ожидали подношений. Когда про них забывали, становились опасными. Другие их имена — крохотный народец, зеленые плащики и, наиболее распространенное, чужие. Судя по всему, Тидди Ман был самым благодушным представителем семейства ярткинов, а Яллери Браун — самым зловредным.

Тидди Мэн (The Tiddy Mun). Одним из любимых и наиболее известных духов был Тидди Ман, к нему обращались во время наводнений с просьбой отвести воду. Но и этот, казалось бы, благожелательный дух не колеблясь насылал мор на скотину и заразные болезни на детей, когда считал, что с ним дурно обошлись. Складывается впечатление, что Тид-ди Ман был самым крупным представителем крохотного народца, или чужих, как их еще называли в Линкольншире, но его больше интересовал уровень воды, чем плодородие. Эта история записана со слов старухи, всю жизнь прожившей на территории, называемой Каре, и лично принимавшей участие в церемониях, которые описываются ниже. Старуха считала, что она — единственная живая душа, которая еще помнит, кто такой Тидди Ман. Эту сказку сложили в XVII веке, когда вывезенные из Голландии рабочие предприняли первую попытку осушения Линкольнширских топей. Жители топей, которые испокон веку добывали себе пропитание охотой и рыбалкой, были крайне недовольны и считали, что духи болот тоже возмущены происходящим. В самых гибельных местах духов стало больше, чем раньше.

Голоса мертвых раздавались в ночи, руки без плеч протягивались из темноты, стоны и вздохи не прекращались всю ночь; болотные водяные танцевали на кочках среди топи, ведьмы разъезжали верхом на огромных черных корягах, которые превращались в змей и перевозили их через топь.

Все это приводило местных жителей в смятение, вечерами они отказывались покидать дома, а если приходилось идти через болота, обязательно клали в карман клочок бумаги с заклинанием или шарик из Библии (вырванная из Библии страница, скатанная в шар); но был среди болотных духов один, которого они не только боялись, но и любили: звали его Тидди Ман, и люди опасались, что, как только болота высохнут, он покинет их места.

Все знают, что Тидди Ман живет в глубоких омутах, где стоит зеленая вода, и выбирается оттуда, как только над болотами поднимается туман. Вот тогда он и вылезает наружу, мокрый, на голове развесистые оленьи рога, длинные белые волосы и борода свалялись клочьями; на мягких лапах, весь в сером, он незаметно подкрадывается в тумане, шаги у него легкие, как плеск воды или вздох ветра, а смех отрывистый и скрипучий, как крик ночной птицы. Богарты и всякая нечисть его боятся. Он не такой злой, как русалки и водяные, и не такой бледный и страшный, как Мертвая рука. И все же поневоле жутко станет, как заслышишь, сидя поздно вечером дома у очага, его скрипучий смех, когда он проносится мимо, легкий, как ветер.

Но какой бы страх ни внушал Тидди Ман жителям болот, они все же нашли с ним общий язык: когда дожди заливали топь и вода плескалась у самого крыльца, они дожидались новолуния, вставали всей семьей на пороге и дрожащими голосами взывали к ночной тьме:

Тидди Ман безымянный,
У тебя вода убежала!

Потом, прижавшись друг к другу, они вслушивались в ночные звуки болот и, если слышали знакомый птичий крик, закрывали дверь и шли спать, в уверенности, что вода спадет. Про Тидди Мана сложили стишок:

Тидди Ман без имени,
Белая борода, хромая нога,
П ока в болотах есть вода,
Не причинит никому вреда.

Но в том-то и была загвоздка: вода убывала, омуты высыхали, вчерашняя трясина превращалась в плодородную землю — если так пойдет дальше, Тидди Ману скоро негде будет жить, и тогда, опасались обитатели болот, не миновать им его гнева.

Первыми жертвами стали голландцы. Они исчезали один за другим, местные жители были уверены, что их тела лежат в зыбучей трясине. Они-то знали, чьих рук это дело. Но вскоре появились другие голландцы, работа шла своим чередом, уровень воды понижался. И тогда гнев Тидди Мана обрушился на своих. Коровы дохли, свиньи тощали, дети болели и умирали, крыши домов обрушивались на головы обитателей, стены кривились и осыпались.

Поначалу жители Карса никак не могли поверить, что Тидди Ман обернулся против них. Думая, что весь вред от тод-лоувери или ведьм, люди вооружились заклинаниями от первых и еще усерднее «окунали» вторых, но и это ни к чему не привело. Наконец до них дошло, что надо попробовать умиротворить Тидди Мана, и верно, давно было пора, ибо на кладбища народу переносили не счесть, а колыбели стояли пустыми; припомнили они тогда, как поступали их деды в прежние, добрые времена, и договорились в следующее новолуние собраться у запруды на новой реке. Наступили сумерки, все пришли, и у каждого в руках была миска с водой. В полной темноте они выплеснули содержимое своих мисок в запруду и дружно воскликнули:

Безымянный Тидди Ман,
Вот тебе вода, развяжи свое заклятье!

Они ждали ответа, но все было тихо вокруг. И вдруг ни с того ни с сего поднялся вой, крик и плач, матери кричали, что слышат, как плачут их умершие младенцы, люди чувствовали поцелуи ледяных губ и прикосновения невидимых крыльев, и все подумали, что это покойники умоляют Тидди Мана снять проклятие и сохранить жизнь детям, которые только что появились на свет. Шум стих так же внезапно, как поднялся, в наступившей тишине люди услышали птичий крик, протяжный и жалобный, казалось, он поднимается словно из вод самой реки, и поняли, что Тидди Ман простил их. Мужчины обрадовались, закричали, запрыгали и с легким сердцем побежали домой, а женщины грустно последовали за ними, их сердца были полны тоски по умершим детям, которых они оставляли в холодной темноте.